Немного истории

Карельский перешеек

Е. А. Балашов.
1. Древняя родина

Земли, которые являются предметом нашего рассмотрения, были заселены человеком еще в эпоху мезолита, т.е. около 8 тысяч лет до н.э. Об этом свидетельствуют многочисленные археологические находки, обнаруженные в местах стоянок первобытного человека. В III тысячелетии до н.э. сюда проникли с востока племена, создавшие неолитические культуры ямочно-гребенчатой керамики,- вероятно, предки финноязычных народов, от которых позднее и произошла летописная корела.

Главным промыслом первобытного населения являлось рыболовство, а также охота. Эти занятия имели не менее важное значение и для древних финских племен, которые только в 1 тыс. н.э. стали переходить к земледелию и оседлому образу жизни. Природные условия были мало пригодны для ведения здесь сельского хозяйства- кругом дремучая труднопроходимая тайга, многочисленные болота в южной и центральной части Карельского перешейка, валуны и скалы- в его северной части. Огромного труда стоило местным жителям превратить эти неудобья в плодородные пашни и луга. Вначале требовалось освободить с помощью огня (т.н. подсечно-огневым методом) участки от леса, затем раскорчевать их, убрать сотни и тысячи камней и только после этого можно было заниматься возделыванием угодий. Таким древним способом, перенятым от славян, коренные жители перешейка иногда пользовались даже в начале нынешнего века. Камни, убранные с полей, по традиции укладывались аккуратно вдоль края поля или дороги так, что выстраивалась своеобразная каменная стена, предохраняющая посевы от вытаптывания домашними животными. До сих пор вблизи старых разоренных деревень можно встретить еще эти свидетельства труда их прежних обитателей.

Вероятно, еще до прихода финских племен в Приладожье, там жили древние саамы (лопари), которые позднее либо ассимилировались с пришельцами, либо были вытеснены ими на север в Лапландию. Тема противоборств древних саамских и карельских племен отражается в народном эпосе "Калевала" через образы сказочных героев Вяйнямейнена и Еукахайнена. В IX веке на западном побережье Ладожского озера уже сформировалось отдельное племя, называющее себя Karjala, откуда русское Корела. Таким образом, племенной территорией Корелы с древних времен являлся Карельский перешеек, где в районе Кэкисалми (нынешний Приозерск) позднее сложился и центр древней Карелии, в новгородское время именовавшийся Корелой. Но все же не только Карельским перешейком ограничивались земли Карелии. Ранние летописи называют Корельскою землею всю территорию, на которой проживали карелы, то есть к западу, северу и востоку от Ладожского озера. Со временем границы Карелии изменялись в результате раздела между территориями соседних государств. Первый раздел на шведскую и новгородскую Карелию произошел уже в 1323 году. В дальнейшем военное состояние стало характерным явлением, по крайней мере, для Карельского перешейка. На протяжении 7 веков государственные границы менялись на перешейке в среднем раз в столетие. В настоящее время исторические земли Карелии также поделены между Россией и Финляндией. Современным северо-западным границам России едва перевалило за 50, но в их пределах уже произошли огромные по масштабам изменения. Прежде всего, с 1944 года на Карельском перешейке и в Ладожской Карелии полностью исчезло коренное население, а в нынешней республике Карелия, на сегодняшний день, проживает около 10% этнических карел. С другой стороны, жители бывших территорий финляндской Карелии и их потомки рассеяны теперь по всей Финляндии и за ее пределами. Но, несмотря на столь значительные перемены, Карелия исторически все же остается Карелией, так как этническую родину карельского народа определяют отнюдь не преходящие межгосударственные границы.
2. Между Востоком и Западом

"Исконное население всего прибрежья Финского залива и Ладожского озера были финны, которые разделялись на три ветви: Чудь- около Чудского озера и по Нарове, водь- к востоку от Чуди и Ижора- по Неве и Ижоре... Распространение славянского элемента в этой обширной земле шло мирным путем: обе национальности- славянская и финская- Чудь участвовали даже вместе в призвании Варягов."

"Списки населенных пунктов Российской империи" (т.37. XXVIII, СПб., 1862).

К VIII веку н. э. земли, расположенные к югу от берегов Невы и Ладоги, стали заселять восточные славяне- псковские кривичи и ильменьские словене.

По-видимому, в те далекие времена еще не имелось серьезных оснований для каких-либо территориальных споров хотя бы по причине достаточно низкой плотности населения в еще не освоенных цивилизацией местах. Жизнь бурлила тогда вдоль водных артерий, по которым осуществлялась транспортировка товаров и миграция населения. Восточные пути викингов вели через Карельский перешеек к Великому Новгороду, и оттуда простирались вплоть до самого Константинополя. Это и был знаменитый торговый путь "из варяг в греки", вблизи которого возникали во множестве поселения торгового люда. Поселения часто приходилось укреплять для защиты от случавшихся нападений.

Прибалтийско-финские племена делились на несколько ветвей: суоми (Сумь), хямэ (Емь), карелы, водь, ижора, ливы, эсты и вепсы (Весь). Ближайшими соседями племен суоми и хямэ были шведы, карелам же соседями приходились новгородцы, и это обстоятельство не могло не повлиять на судьбу единого некогда населения Карелии. Как шведы, так и славяне в те времена находились, несомненно, на более высокой ступени общественного развития, нежели финские племена, живущие тогда еще по законам родоплеменных отношений.

Выгодное положение Карелии, пушные богатства Севера привлекали к себе внимание как Швеции, так и Великого Новгорода. Понятно, что оба могущественных и конкурирующих государства стремились подчинить своему влиянию Карелию, которая до 1270-х годов еще не входила в состав ни той, ни другой державы. Торговые интересы, следовательно, явились причиной первых военных столкновений.

В 1156 году шведский король Эрик IX высадился с войском в устье реки Ауры, что протекает у нынешнего г. Турку в Финляндии, и подчинил своей власти местную народность суоми, обратив финских язычников в католическую веру.

Вслед за этим в 1187 году новгородское войско, объединившись с карелами и эстонцами, совершило набег на шведское поселение Сигтуна, что находилось когда-то близ современного Стокгольма и представляло серьезную конкуренцию русской торговле на Севере. Со своей стороны шведы, совместно с покоренными ими местными племенами суоми и хямэ, нередко нападали на карельские и новгородские владения в Приладожье. Но велись эти набеги не столько с целью расширения государственных границ, которых официально еще и не существовало, сколько ради наживы и грабежа соседних территорий, а с другой стороны являлись своеобразной формой борьбы за рынки сбыта. Территориальные притязания с целью господства над Карелией оформились в связи с религиозным соперничеством между Византией и Римской церковью. Последняя, борясь за сферы своего влияния, указывала шведским епископам и феодальной знати путь на Восток, где язычество постепенно сменялось православным христианством. Язычество пытались искоренить обе церкви, однако католицизм применял, если сравнивать летописные свидетельства, более жесткие меры против неверных, нежели приверженцы православия. Огнем и мечом крестили шведские миссионеры язычников, многие из непокорных сгорели заживо на кострах, смирившиеся же обрели постепенно таким образом новую веру.

Но и православное новгородское воинство нередко предпринимало попытки распространить свое влияние на западные окраины. Так в 1227 году новгородский князь Ярослав совершил военный поход в Финляндию и Карелию, целью которого было принудительное крещение местного населения. Однако эти мероприятия все же не достигли своей цели и уже в 1277-78 гг. сын Александра Невского князь Дмитрий Александрович новой карательной экспедицией в Карелию завершает дело своего деда и тем самым присоединяет фактически "Корельскую землю" к Великому Новгороду.

Итак, к концу XIII века все прибалтийско-финские племена попадают в зависимость от своих могущественных соседей: суоми и хямэ- от шведов, а карелы, водь, ижора, вепсы и чудь- от новгородцев. ХII-ХIII вв. ознаменовываются периодом трех шведских крестовых походов на Восток. Самым успешным из них был, пожалуй, последний, совершенный в 1293 году под руководством маршала Торкеля Кнутссона, основавшего в том же году знаменитый Выборгский замок. В 1295 году шведы продвинулись далее на восток к Ладожскому озеру, захватив поселение новгородских карел, называвшееся, как гласит старинное предание, Кэкисалми. Завоеватели начали строить на острове новое укрепление, окрестив его Кексгольмом. Но в том же году новгородцам удалось выбить шведов оттуда, после чего крепость получила название- Корела.
3. Мир "на вечные времена"

Военное положение, длившееся 30 лет, закончилось в 1323 году заключением Ореховецкого мира, который явился первым официальным мирным договором между Швецией и Великим Новгородом. Этот долгожданный мир "на вечные времена", как гласил текст договора, закрепили между сторонами великий князь Юрий Данилович и шведский король Магнус Эриксон. Швеция вынуждена была расстаться со своими надеждами владеть всей Карелией, но "в знак дружбы" получила в дар от Юрия Даниловича три, уже захваченных к тому времени шведами, западнокарельских погоста: Яскис, Эврепя и Саволакс. Текст договора определял первую официальную государственную новгородско-шведскую границу следующим образом:"...а развод и межа: от моря река Сестрея, от Сестреи мох, среди мха гора, оттоле Сая-река, от Сае Солнечный камень, от Солнечного камня на Чермной щели на озеро Лембо..." (Цитируется по книге "Хрестоматия по истории Карелии" Петрозаводск, 1939 – Е. Б.) и далее следует перечисление пограничных ориентиров вплоть до выхода Ореховецкой границы к побережью Ботнического залива. Первая северо-западная граница древнерусского государства почти три века разделяла Карельский перешеек в меридиональном направлении так, что западная часть его вместе с Выборгом оставалась под шведским господством, а восточная с крепостью Корела- сохранялась за новгородцами. С тех давних времен оказался разделенным надвое и сам дотоле единый карельский народ, а культура его продолжала формироваться уже под влиянием с одной стороны западно-европейского католицизма, с другой же стороны восточно-славянского православия.

По Ореховецкому миру (Именуется так по названию крепости Орешек, заложенной в 1323 году на Ореховом острове в истоке Невы, где и был заключен Ореховецкий мирный договор. – Е. Б.) дельта Невы и ее берега, а также южная и восточная части Карельского перешейка территориально входили в состав Водской пятины Господина Великого Новгорода. Западная шведская Карелия была закрыта для совместной международной торговли. Но зато новгородские карелы получили право использования на приграничных территориях шведской Карелии промысловых угодий для рыболовства и лова бобров. Это право сохранялось за ними также ив последующие столетия, вплоть до Столбовского мира.

Однако не все пограничные детали удалось предусмотреть в этом договоре. Шведские межевальщики, видимо, еще плохо знали окраинные земли своего государства, а тем более неписанные границы местных владений новых подданных, вероятно не особенно благосклонно относящихся к своим завоевателям. В результате остров Ретусаари (известный нам как остров Котлин), о котором в тексте договора вообще не упоминалось, отошел фактически к новгородским владениям. А между тем на нем имелись пастбища, принадлежавшие крестьянам шведской Карелии. Двоякое истолкование названий притока Сестры и ее основного русла, по которому проходила Ореховецкая граница, также породило в последствии почву для взаимных раздоров.
4. Через череду войн

Заключенный мир все же оказался нестоек, пограничные территории то и дело переходили из рук в руки и на протяжении трех столетий эти земли часто обагрялись кровью не только воинов, но и мирных жителей окрестных деревень. Подсчитано, что за период с 1323 по 1595 год, т.е. до Тявзинского мира, между Швецией и Русью было проведено 40 мирных переговоров. Постоянные войны ложились тяжким бременем на плечи местного населения, которое нередко подвергалось опустошительным разорениям. Крестьянские тяготы дополнялись также и жестоким голодом, вызываемым частыми неурожайными годами, и смертоносными эпидемиями, порой уносящими в могилу жителей целых деревень. Но зачастую и сами местные карельские крестьяне оказывались виновными в обострении пограничной ситуации. Так причиною множества пограничных войн в XV-XVI в.в. были также инициативы жителей приграничья в совершении грабежей и разбойных нападений на своих ближайших соседей. Подобные нападения предпринимались как с одной, так и с другой стороны границы. Крестьяне при этом обычно угоняли скот, забирали имущество и инвентарь, то есть все, чем можно было по тем временам разжиться. Разумеется, что каждое такое мероприятие немедленно вызывало ответную реакцию противоположной стороны. Затем в разгоревшийся конфликт приходилось вмешиваться войскам. В результате приграничные окрестности оказывались полностью разоренными и безлюдными. Чтобы вновь привлечь крестьян к освоению разоренных деревень приграничья властям приходилось идти на предоставление переселенцам различных льгот. В шведской Карелии одной из таких льгот было освобождение от налогов.

Также предпринимались попытки устранить причину раздоров с помощью полной замены населения приграничных деревень. Так шведский король Густав Ваза приказал выселить прежних жителей этих деревень подальше от границы, а вместо них переселить туда крестьян из более отдаленных районов Финляндии "не вкусившими еще разбоя". Однако и эта мера успеха не имела. Условия жизни и внешние обстоятельства остались прежними и грабежи вскоре возобновились вновь.

В 1570 году снова начались войны, которые с перерывами длились 25 лет. Швеция боролась против Дании, Польши и России за господство на Балтике. Россия сконцентрировала на юге Карельского перешейка значительное количество войск, от которых изрядно пострадали жители приграничных деревень шведской Карелии и местность в очередной раз оказалась полностью разоренной.

В 1580 году в войне произошел перелом. Главнокомандующим шведских войск стал уроженец Франции Понтус де ла Гарди. Он выдвинулся своими главными силами к границе с целью захвата российской Карелии и Ингерманландии. Вскоре шведы взяли крепость Корелу, вновь переименовав ее в Кексгольм, а затем и вся Ингерманландия, то есть Ижорская земля была захвачена шведскими войсками. Тогда же для успешного осуществления похода в Россию и быстрого передвижения войск и артиллерии шведы построили новые дороги с многочисленными инженерными сооружениями через непроходимые болотистые места. Эти сооружения зафиксировались в народной топонимике как "мосты и рвы Понтуса". Один из таких мостов сохранился в местечке Корпикюля (от этой деревни уже не осталось и следа) на болоте под слоем мха, а в ручье Сомерико (этот ручей протекает севернее нынешнего поселка Ленинское) были найдены остатки каменного моста. Севернее станции Куоккала (ныне Репино) было также болото Понтуса, получившее такое имя оттого, что командующий построил дорогу через это болото для перевозки пушек на другую сторону границы. После походов Понтуса русские войска неоднократно нападали на Выборгский и Кексгольмский лены, пока в 1583 г. военное противостояние не закончилось Плюсским перемирием. Но существующее положение не могло устроить Россию... Вскоре вспыхнула война, в результате которой России удалось восстановить старую Ореховецкую границу на Карельском перешейке и вернуть прежде утраченные земли. В 1595 году был заключен Тявзинский мир, по которому, в частности, уже было предусмотрено, чтобы остров Ретусаари (Котлин) делился надвое между Россией и Шведо-Финляндией, которой с тех пор стала принадлежать только западная часть острова. Однако и Тявзинский мир был скоротечен...
5. Под шведской короной

Польская интервенция вынудила Василия Шуйского заключить сделку со Швецией, которой передавалась часть Карельского перешейка вместе с крепостью Корела. По Выборгскому договору 1609 года новая граница между Швецией и Россией устанавливалась примерно по той самой линии, по которой спустя пару столетий утвердилась граница между Санкт-Петербургской губернией и Великим княжеством Финляндским (см. илл.З). Начиналась она также как и Ореховецкая- от устья реки Сестры до ее верховий и вниз по речке Сая (ныне р. Волчья), но от среднего течения последней граница поворачивала резко на восток вверх по речке Тунгельманйоки, что теперь зовется Смородинкой, и через высокую гряду переваливала к озеру Коскиярви (ныне оз. Б. Борково), впадая далее по речке Коскитсанйоки (Кожица) в другую реку- Вийсйоки (ныне р. Вьюн) и затем через болото Лумисуо (ныне бол. Неодолимое) выходила к берегу Ладожского озера.

Война, меж тем, продолжалась. Шведское войско, соблюдая договоренность, вначале выдвинулась на помощь России против поляков, но убедившись в полной неразберихе, творящейся в тот период в Московии, отошло назад. Однако, когда разгорелась борьба за российский престол, шведо-финляндские войска дошли до самой Москвы.

2 марта 1611 года после шестимесячной осады капитулировал российский гарнизон крепости Корела. Шведы продвинулись далеко на юг вглубь России и к зиме 1617 года последней пришлось заключить тяжелый мир со Швецией в селе Столбово. Согласно Столбовскому миру Россия теряла не только весь Карельский перешеек, но и юго-западные земли вплоть до реки Луга. Отторгнутую от России южную часть бывшей Водской пятины Великого Новгорода шведы именовали Ингерманландией или Ингрией. Сушествует гипотеза, что это забытое ныне название своими корнями восходит еще к XI веку, точнее, к 1019 году, когда первый крещеный король Швеции Олаф выдал свою дочь по имени Ингигерда (в крещении Анна) за новгородского князя Ярослава Мудрого. В приданое Ингигерда получила тогда Ладогу и Ладожскую волость. На этих землях проживало прибалтийско-финское население, на языке которого шведское имя Ingegard звучало несколько иначе и свои территории, подвластные Ингигерде, они постепенно стали называть Инкеринмаа, что и означает в переводе на русский- "земля Ингигерды". В русском варианте слово Инкеринмаа или Инкери получило также свое собственное звучание- Ижора. Шведские завоеватели, не владевшие местными финскими языками, добавили к непонятному для них слову Инкеринмаа шведское "ланд"- земля. В результате получилось громоздкое "Ингерманланд", в котором слово "земля" повторяется дважды в финском и шведском вариантах. Позднее к этой конструкции прибавилось русское окончание "ия" и образовалось финно-шведо-русское название Ингерманландия, а в сокращенном варианте- Ингрия. Западная граница Ингрии проходила по реке Нарва, восточная- по р. Лава, южная- по р. Луга, и, наконец, с севера Ингрия ограничивалась рекой Сестрой. За Сестрой начиналась Карелия.

Хотя, согласно заключенному Столбовскому договору, шведские власти должны были соблюдать определенные гарантии прав православного населения, которому надлежало оставаться на завоеванных шведами территориях, тем не менее это обязательство вскоре сошло на нет. Сохранив формально православные погосты, шведская администрация параллельно начала внедрять в них лютеранские общины, развитию которых активно содействовала. Лишенная поддержки православная церковь оказалась в крайне стесненном положении. Православное население края, среди которого были карелы, ижора и русские, начало постепенно тайком отходить из занятых шведами земель в Россию, главным образом в Бежитскую и Деревскую пятины, а также в Беломорскую Карелию и к Онежскому озеру. Всего же в XVII веке из Ингерманландии и Приладожской Карелии ушло более 30 тыс. человек. Из них значительную часть составляли жители Кексгольмского лена (см. илл. 4). Разумеется, Выборгский лен, лютеранизированный ранее, избежал таких миграций. По мере того, как Ингрия теряла своих прежних жителей, переселявшихся за пределы шведского королевства, местные власти делали попытки заполнить образующийся вакуум. С этой целью ими были приглашены немецкие колонисты для освоения ингерманландских земель, но немцев прибыло слишком мало, и тогда шведы начали переселять в Ингрию карел из восточных районов Финляндии (Саво) и из западной части Карельского перешейка (Эврепя). Эти карелы и положили начало новому этническому образованию,- ингерманландцам или, точнее, ингерманландским финнам.

После заключения Столбовского мира с Россией Швеция продолжала еще вести войну с Польшей, а вслед за тем участвовала в 30-ти летней войне в Европе. Все это истощало экономику страны и тяжким бременем ложилось на плечи подданных. К тому же Положение усугубилось обрушившимся голодом, свирепствовавшим на протяжении десятилетий, а также многократными эпидемиями чумы. Жители Карельского перешейка и Ингерманландии испытывали те же тяготы и лишения, что и остальные подданные шведской короны, с той лишь разницей, что чаще оказывались в зоне военных действий. В 1656 году Россия объявила войну Швеции и двинула свои войска на Кексгольм. Осада Кексгольма (Корела) и Нотебурга (Орешек) успехом не увенчалась и русские войска отошли назад. Но после этого похода, а также вызванного им народного восстания православных карел и русских, многие деревни Кексгольмского лена и Ингрии превратились в пепелища, а жители их обратились в бегство.

В XVII веке Шведская империя окончательно стала военным государством с огромной армией, которую редконаселенная метрополия была не в состоянии содержать. Такому государству требовались все новые и новые войны, во время которых армия кормится за счет грабежа чужих территорий и контрибуций. Но в мирные периоды многочисленная армия разоряла экономику собственной страны. К началу XVIII века в Швеции сложилось крайне тяжелое экономическое положение также и из-за длительных неурожайных годов, вызвавших жестокий голод в сельской местности, который выкашивал подчас целые деревни. Бедствие поразило сильнее всего Восточную Финляндию и Карелию. Положение было настолько тяжелым, что кое-где даже возникали голодные бунты. Шведским войскам удалось подавить восстание и его предводитель- крестьянин из Куркийоки Лаури Килаппа- был казнен в Кексгольме. Та же участь постигла и одного из его сподвижников.
6. "Великое лихолетье"

Новая война против Швеции, начатая российским царем Петром 119 августа 1700 года, стала не только борьбой России за выход к Балтийскому морю, но также и борьбой за положение Великой державы в Северной Европе. В России эту войну называют Северной, а вот в Финляндии она известна также и под несколько иным именем, а именно- "Великое лихолетье", или буквально- "Большая злоба". Этим подчеркивается длительный период оккупации Финляндии русскими войсками, продолжавшийся, начиная с 1710 (захват Выборга), вплоть до 1721 г.

Первые удары небольших соединений петровских войск испытали жители Карельского перешейка осенью 1701 года. Шведский город Нотебург (бывш. Орешек) пал в октябре 1702 года, а в мае 1703 года русскими войсками был взят еще один шведский город- Ниеншанц. Тогда же приступили к закладке Петропавловской крепости на Янис-саари (Заячий остров). Ранней весной того же года четырехтысячная русская армия вторглась в пределы шведской Карелии, где у деревни Липола разыгралось сражение, в результате которого был почти полностью уничтожен занимавший там оборону шведо-финляндский "Черный полк", состоявший из 600 драгун. Еще более мощная атака петровских войск повторилась летом 1703 года.

Осенью 1706 года большое русское войско численностью около 18 тыс. человек перешло Сестра-реку и двинулось к Выборгу. Численность Выборгского гарнизона была не более 1000 человек, осада длилась только 4 дня, затем внезапно обстрел прекратился и русские войска ретировались. Вероятно, причиной этому было то, что одновременно Швеция заключила мир с Польшей и Карл XII мог напасть на Россию с другого направления. Также в условиях осенней распутицы снабжение армии стало затруднительным, а действия сухопутных войск без поддержки флота оказались малоэффективными.

Второй поход на Выборг состоялся в марте 1710 года, когда русские войска под командованием Ф. М. Апраксина совершили ледовый поход от о. Котлин до стен Выборга. Как только сошел лед, туда же прибыл русский флот, доставивший мощные орудия, с помощью которых осаждавшие расстреливали крепостные стены с 400 метров. Несмотря на то, что все атаки были отражены шведским гарнизоном, силы защитников полностью истощились и 13 июля командование крепости капитулировало. Обещание Петра I предоставить гарнизону крепости свободу не было выполнено, и все покинувшие ее стены, вместе с семьями были взяты в плен и отправлены в Россию.

Таким же образом был осажден русскими войсками под командованием генерала Р. В. Брюса еще один шведский город Кексгольм (Корела). 8 сентября 1710 года гарнизон Кексгольма капитулировал. Теперь русским войскам был открыт путь в центральные районы Финляндии.

За восемь военных лет жители Карельского перешейка претерпели тяжелые перемены. Все мужское население воевало на стороне шведской армии, а следовательно, оказалось по большей части либо в числе убитых, либо в числе пленных. Тех, кто не мог служить в русском войске, но был способен выполнять физическую работу, отправляли на строительство фортификационных сооружений и Санкт-Петербурга. Там же работали и пленные. Невские болотистые берега стали их безымянными могилами. В некоторых деревнях все же оставалось редкое население, состоявшее главным образом из беспомощных стариков и малолетних детей. Небольшая часть крестьян укрывалась также в лесах в специально сделанных заранее ямах и землянках. Эта традиция строить укрытия на случай войны в глухих местах укоренилась у карел с незапамятных времен и, вероятно, часто спасала их от полного уничтожения.

Хотя Выборгский и Кексгольмский лены были уже захвачены петровскими войсками в начале второго десятилетия XVIII века- война продолжалась. В мае 1713 года русский флот высадил десант у Гельсингфорса (Хельсинки) и шведо-финляндские войска сдали там свои позиции. Або (Турку) им также пришлось оставить. В 1714 году вся Финляндия оказалась захваченной русскими войсками. Позднее война перекинулась на территорию Швеции. Шведы пошли на заключение мира с Россией лишь тогда, когда петровские войска уже угрожали захватом Стокгольма.

Русские войска, размещенные в Финляндии, находились на положении оккупационной армии и местное население вынуждено было подчиниться всем требованиям нового режима. Далеко не всегда эти требования и учрежденные новые порядки приходились по душе бывшим шведским подданным. В конце концов началась партизанская война, причинившая значительный ущерб русским гарнизонам. Это вызвало ответные карательные меры против местного населения, укрывавшего партизан и еще более осложнило внутреннюю обстановку в стране.

В 1721 году Северная война закончилась Ништадским миром. Новая граница России на Карельском перешейке установилась северо-западнее Выборга. Она просуществовала все же недолго- всего 22 года.

Опирясь на поддержку Франции, Швеция объявила войну России в марте 1741 года, надеясь одержать реванш за утраченные земли. Эта война вскоре закончилась очередным поражением Швеции и повторной оккупацией Финляндии русскими войсками. В итоге в 1743 году по заключении мира в г. Або (Турку) новая т.н. Абоская граница установилась по реке Кюмийоки. Таким образом Россия продвинула свои границы еще глубже в Финляндию. Война 1741-1743 годов именуется в Финляндии "Пикку-виха", что в переводе на русский означает "Малое лихолетье" (буквально "Малая злоба"). Вероятно определение "Малая" здесь выражает кратковременность события по сравнению с предыдущей войной.
7. Донационное землевладение

После Северной войны Карельский перешеек стал Выборгской провинцией Санкт-Петербургской губернии, а затем и Выборгской губернией. Еще во времена Северной войны Петр I в благодарность за ратные заслуги раздаривал захваченные войсками земли своим приближенным и военачальникам. Эта практика продолжалась также и в мирное время. Когда Карельский перешеек оказался в составе Российской империи, то прежнее административно-церковное деление на волости и приходы сохранялось без изменений. Многие волости или части волостей были переданы в качестве дарственных (или донационных) земель российским вельможам, которые впоследствии устроили на них свои поместья. Крестьяне, проживающие на них, автоматически переходили в собственность русских помещиков. Вначале донационные земли, как и местные крестьяне, мало заботили своих новых хозяев, которые и без того уже имели собственные устроенные поместья и усадьбы в центральных районах России. Поэтому помещики поначалу редко наведывались в свои новые владения и делами на местах распоряжался обычно назначенный для этого управляющий- фогт. Но когда на смену старым помещикам пришли их дети и внуки- ситуация изменилась. На Карельском перешейке начали появляться их новые усадьбы и теперь карельские и финские крестьяне уже постоянно находились под зорким оком русского барина. Крепостнические порядки, господствующие в России, мало-помалу стали распространяться и на эти области. Привыкшие к европейским свободам крестьяне Карельского перешейка, бывшие шведские подданные, восприняли эти новшества, разумеется, без особой радости и старались, как могли, оказывать пассивное сопротивление всякому притеснению со стороны помещиков. Отныне всем крестьянам вменялось в обязанность платить оброк, либо работать на барщине. Однако помещик имел полное право заменить по своему усмотрению все крестьянские оброки отработкой на барщине. Поскольку последняя мера окончательно закабаляла работника, то она и использовалась практически повсеместно. Рабочий день начинался с восходом солнца и заканчивался с его закатом. Физические наказания применялись сплошь и рядом. Почти в каждой деревне были специальные места для проведения экзекуций. Обычно они выполнялись при помощи кнута или ивовых прутьев, смоченных в соленой воде. Такие воспитательные меры часто оставляли на теле у жертвы тяжелые увечья на всю жизнь, а иногда случались и смертельные исходы. Память о тех далеких временах нашла свое отражение и в местной топонимике, которая, как известно, в 1948-49 гг. подверглась тотальной ликвидации и сохранилась разве что на старых довоенных картах. Так, на Карельском перешейке есть несколько холмов, которые назывались Орьянмяки ("Холм раба"). По-видимому, когда-то там стояли столбы, к которым привязывали провинившихся крестьян, или избы, где содержались невольники. Крестьяне перешейка пытались сопротивляться крепостническим порядкам, взывая к судопроизводству, что часто приводило к противоположным результатам. Из этой борьбы помещик всегда выходил победителем. В пользу последнего у крестьян обычно изымались лучшие пахотные земли, на которых этим же крестьянам приходилось отрабатывать барщину. Помимо прочего в обязанность крестьян входило содержание в своих домах русских солдат в качестве постояльцев. Хотя официально крестьяне были освобождены от кормления этих постояльцев, тем не менее, им приходилось делать это довольно часто. Правда, через 20 лет в тех областях Финляндии, которые отошли к России после 1743 года, были построены казармы и русские войска переместились туда.

Во многих местах и лесные угодья стали также недоступными для местных жителей, поскольку заготовку древесины и строительных материалов в них можно было проводить только с разрешения хозяина. Самовольная рубка приравнивалась к воровству и сурово каралась. Огромные лесные массивы принадлежали Сестрорецкому оружейному заводу и охрану их осуществляли казачьи патрули. Одно из предписаний руководства завода даже запрещало любые самовольные переезды крестьян с территорий, подчиненных заводу, без особого на то разрешения. Таким образом, жители бывшей шведской Карелии постепенно оказались практически на положении крепостных.
8. Покорение Финляндии

Новой попыткой Швеции вернуть утраченные финляндские земли стала война 1788-1790 гг., начатая против России Густавом III. Обе воюющие стороны, как шведская, так и русская, понесли в этой войне ощутимые потери, но к изменению существовавших границ эти события не привели. Вместе с тем, это вызвало возникновение в рядах шведо-финляндской армии заговора против реваншистских идей Густава III. Часть офицеров, среди которых было много и уроженцев Финляндии, сознавая, что бесконечные войны с Россией кроме разбоя, грабежа, насилия и нищеты. ничего не приносят народу, обратились с тайным посланием к императрице Екатерине II, в котором содержалось предложение к прекращению войны и тонкий намек на возможность отделения Финляндии от Швеции. На это предложение был дан весьма уклончивый ответ. Вскоре Аньяльский заговор (Назван так по местечку Аньяла, где дислоцировались воинские части заговорщиков. – Е. Б.) был раскрыт, зачинщики арестованы и наказаны, кроме тех, кому удалось перебежать на русскую сторону.

Интересы мировой политики оказали решительное влияние на дальнейший ход русско-шведских отношений. В 1805 году Швеция присоединилась к Третьей коалиции, выступившей против Наполеона. Стремление последнего изолировать Англию с помощью континентальной блокады от союзников, в числе которых была и Швеция, выразилось в соглашении между французским и русским императорами, подписанном в Тильзите в 1807 году. В некотором смысле Финляндия оказалась приманкой для России, с помощью которой Наполеон подтолкнул Александра I к войне со Швецией.

Война, начавшаяся в 1808 году, с первых же боевых операций сложилась не в пользу шведов. Русским войскам сравнительно легко удалось занять всю Южную Финляндию, даже Аландские острова и Готланд. Затем без боя капитулировала крепость Свеаборг. К 1809 году Финляндия была вновь полностью оккупирована русскими войсками. Дальнейшие военные действия происходили уже на шведской территории. В то же время в завоеванной Финляндии начинается народное сопротивление, перерастающее в партизанскую войну. Положение грозило перейти в критическое, и это обстоятельство вынудило Александра I пойти на компромисс в финляндском вопросе. За полгода до заключения мира, в марте 1809 года русский император созвал сейм в городе Борго, на котором была подписана "Великая хартия". Тем самым царь гарантировал стране признание ее конституции и религии. После этого все сословия Финляндии приняли присягу на верность Великому князю Финляндскому.

17 сентября 1809 года Швеции пришлось идти на заключение мира с Россией, что и было скреплено договором в г. Фридрихсгамне (Хамина). Финляндия была присоединена к Российской империи, получив при этом совершенно особый государственно-правовой строй, отвечающий духу и взглядам ее населения. Этот строй, без сомнения, Финляндия унаследовала от Швеции, которая предоставила политические права своей восточной провинции еще в 1362 г., а титул Великого княжества Финляндия получила в 1581 г. в честь победы шведского военачальника Понтуса де ла Гарди и присоединения Кексгольмского округа. Длительное шведское господство оказало существенное влияние на развитие Финляндии, на культуру ее народа в целом. Вплоть до 1863 г. в Финляндии сохранялся приоритет шведского языка, на котором предпочитала говорить вся финская аристократия.
9. Финляндская автономия

Согласно букве Закона и монаршей воле финляндскому народу была гарантирована "особая конституция", "особое высшее правительство"- Сейм, "особое финляндское гражданство" и "определенная территория". Благодаря своему особому положению Финляндия могла иметь собственную денежную единицу и национальную гвардию (Гвардейский Финский стрелковый батальон),на базе которого в 1878 году была создана и финская армия из девяти батальонов. Такие привилегии постепенно стали вызывать раздражение у великодержавной российской бюрократии. Стремлением урезать "излишние" свободы финнов диктовалась ее политика на рубеже XX века. Особенно остро выражались разногласия российского самодержавия и финляндской автономии в приграничных районах Карельского перешейка.

Еще в 1811 году по указу Александра I Выборгская губерния была возвращена в состав автономного Великого княжества Финляндского. Это событие принесло значительное облегчение положению местных крестьян, хотя и не устранило полностью все несвободы российского жизненного уклада. Но безраздельному господству русских помещиков на Карельском перешейке все же пришел конец. Их права были несколько ограничены.

Прежде всего новое положение не устроило управление Сестрорецкого оружейного завода, лишающегося не только даровой рабочей силы, но и главных лесных угодий волости Кивеннапа- Линдуловских лесов. Это обстоятельство породило в умах российских хозяев идею отделения волости Кивеннапа от автономной Финляндии и присоединения ее к Санкт-Петербургской губернии. Против такой передачи немедленно выступили все жители Кивеннапы, направив в столицу делегацию с прошением оставить волость в составе Финляндии. Но решения по этому вопросу принять все же не успели, потому что в 1825 году скончался Александр I, и дело отодвинулось на задний план.

Уже через год новый российский монарх Николай I издал манифест, по которому все донационные земли были объявлены собственностью русских господ. Коренные жители получили возможность в 10-ти летний срок заключить со своими хозяевами договора аренды, либо оставить эти земли навсегда. После такого решения вопрос об отделении Кивеннапы был снят.

Когда в 1812 году Карельский перешеек воссоединился с остальной Финляндией, тогдашний выборгский губернатор Карл Шернваль высказал идею о выкупе донационных земель у русских владельцев, с тем чтобы потом финские крестьяне смогли постепенно выкупить их уже у финского государства. На то время среди русских помещиков имелись желающие продать свои земли, к такому решению также склонялся и царь Александр I. Но у Финляндии не нашлось тогда на это достаточно денежных средств. В 1863 году финляндский сейм принял решение взять ссуду в миллион марок для выкупа донационных земель, хотя окончательно это решение вступило в силу лишь в 1867 году. Государство же предоставило возможность финским крестьянам выкупать эти земли в собственность в течение 39 лет. Средства, которые уплатило финляндское государство русским владельцам и их предшественникам, получившим в свое время эти земли даром, были весьма обременительны для экономики Финляндии. Эта цена, выплаченная крестьянами за принадлежавшую им прежде и отбираемую затем от них кусок за куском землю, привела к упадку сельского хозяйства на Карельском перешейке. Экономическое развитие региона во второй половине XIX века находилось почти на том уровне, что и в предыдущем столетии. Скотоводство было столь мало развито, что "едва ли можно говорить о нем как об отрасли сельского хозяйства"- выразился тот же Карл Шернваль о животноводстве всей Выборгской губернии по состоянию на первую половину XIX века. Сено не обрабатывали, а лишь собирали с естественных лугов, пойм рек, полян, прибрежных тростников. Ресурсы молочного хозяйства оставляли желать лучшего: коровники были маленькими и темными, молоко очищали процеживанием через можжевеловые ветки, за коровами не было надлежащего ухода. Гораздо лучше содержали лошадей. Их кормили сеном, в то время как коровам давали лиственный корм и четверть сена. Поголовье скота было невелико, к тому же лесные хищники постоянно уменьшали его. Ведь отстрел хищного зверя был повсеместно запрещен, как и самовольная рубка деревьев. Волки и медведи чувствовали себя в полной безопасности, забираясь порой даже в коровники. Между тем в 1840-х годах добычей лесных хищников стало так много детей, что сам генерал-губернатор вмешался и организовал в волости Кивеннапа травлю волков с помощью роты литовских стрелков. Вознаграждение за каждого убитого зверя возросло, и постепенно хищники стали исчезать.

Поскольку земледелие и скотоводство в приграничных районах Карельского перешейка находилось в XVIII-XIX в.в. на весьма примитивном уровне развития, то местные жители старались найти для себя иные средства к существованию. Близость российской столицы- Санкт-Петербурга к пограничным волостям Финляндии позволяла их жителям вести активную торговлю производимыми на селе продуктами. Масло, молоко, мясо, скот, ягоды, предметы кустарного производства- все это пользовалось спросом у петербуржцев. Широко используемые фрахтовые гужевые перевозки давали работу многим местным возницам, В тяжелые времена неурожая крестьяне Карельского перешейка имели возможность закупать зерно в Санкт-Петербурге и не испытывать голода, с которым были хорошо знакомы крестьяне более отдаленных уездов. Многие финские крестьяне уходили на заработки в Санкт-Петербург и часто обосновывались там на постоянное жительство. Однако после октябрьских событий 1917 года многие из них возвратились обратно в родные места.
10. Петербуржцы и финны

Железная дорога, связавшая финский городок Риихимяки с Санкт-Петербургом, значительно повлияла на дальнейшую судьбу Карельского перешейка. Российское правительство было весьма заинтересовано в строительстве этой магистрали, поскольку предполагалось, что эта дорога еще более привяжет Финляндию к Российской империи. Строительные и эксплуатационные работы на Финляндской железной дороге, включая и участок, расположенный на российской стороне от Санкт-Петербурга до Белоострова, осуществляло финляндское государство. Россия также предложила значительные денежные субсидии на строительство этой железной дороги. В период с 1868 по 1870 год на возведении магистрали было занято 11900 финских рабочих. В то время в Финляндии был сильный голод, и со всех концов страны на Карельский перешеек стекалось множество народа в поисках работы и хлеба. Даже разгоревшаяся страшная эпидемия брюшного тифа, уносившая тысячи жизней, не привела к дефициту рабочей силы. Финны, строившие эту железную дорогу, в большинстве своем впоследствии обосновались здесь же в деревнях, возникших вблизи новых станций. На эксплуатации железной дороги было занято около 1500 финнов, которые составляли основной процент работающих вплоть до паровозных бригад. Вся железнодорожная инфраструктура, в том числе и здания вокзалов, строилась по проектам финских инженеров и архитекторов. Большую известность получил финский архитектор Бруно Гранхольм, построивший вокзалы в Терийоки (ныне Зеленогорcк) и в Раяйоки (во время войны эта станция подверглась полному уничтожению и более не восстанавливалась). В этих великолепных зданиях запечатлился стиль национального романтизма в сочетании с карельскими мотивами.

Строительство железной дороги Риихимяки- Санкт-Петербург, протянувшейся через весь Карельский перешеек, явилось мощным фактором, превратившим эти земли в дачную зону для обеспеченных слоев петербургского общества. Жители столицы получили прекрасную возможность в считанные часы добираться из душного центра города на пропитанные свежим морским воздухом песчаные пляжи Финского залива. Уже с конца прошлого века здесь стали появляться первые виллы российских дипломатов и высокопоставленных государственных деятелей. Вскоре более дешевые участки побережья стали застраивать своими дачами и горожане среднего достатка. Множество дачников победнее предпочитало пользоваться услугами местного населения, охотно сдающих внаем свои дома на летний период. Нередко самим хозяевам приходилось жить в это время в банях, сараях или во времянках, предоставляя лучшие условия проживания своим летним гостям. Сдача помещений внаем быстро приобрела характер особого промысла для местного населения. Богатым русским домовладельцам также требовался и обслуживающий персонал- повара, прачки, мастеровые, горничные, дворники. Местные жители приграничных деревень постепенно стали отвыкать от тяжелого крестьянского труда и переходить на более легкие хлеба, занимаясь обслуживанием русских господ из Санкт-Петербурга. Особенно крупный доход по тому времени приносили извозчичьи пассажирские перевозки санкт-петербургских дачников от железнодорожных станций к их летним квартирам и обратно. Целые кавалькады пролеток и тарантасов постоянно дежурили у станций, поджидая пассажиров с подходящих поездов. Процессия извозчиков, следовавшая от станции со своими седоками, порой растягивалась на несколько километров по дорогам, ведущим к побережью. Пассажирские перевозки по железной дороги от Санкт-Петербурга до Терийоки и обратно уже в те времена обслуживало 20 пар поездов. Только в дачах поселка Терийоки проживало в начале века более 5000 петербуржцев, которые каждое утро ехали в столицу на работу, а вечером возвращались обратно.

Расширенное дачное строительство в приграничных финских деревнях вскоре превратилось в настоящее завоевание Карельского перешейка петербуржцами. Коренные жители быстро оказались в численном меньшинстве, занятом в основном на обслуживании богатых господ. Продавать свою землю оказывалось гораздо выгоднее, чем работать на ней. Таким образом, многие участки, принадлежавшие ранее карельскому населению, постепенно перекочевали в руки приезжих из Санкт-Петербурга. В первую очередь крестьяне старались продавать непригодные к возделыванию территории- песчаные вересковые поляны, на которых строились роскошные резные дачи, напоминающие дворцы королей. Вокруг новых хором разбивались прекрасные парки с фонтанами и скульптурами в романтическом стиле. Состоятельные хозяева не жалели денег на высокохудожественное декоративное убранство своих дачных резиденций, где подчас проводили не только свое свободное время, но и жили там постоянно. Первым заметил и по достоинству оценил красоты прибрежной местности житель Санкт-Петербурга государственный советник Рафаэль фон Гартман, который построил в Терийоки свою роскошную дачу- виллу Алиса. Особенной изысканностью отличались великолепные русские дачи такие как "Замок Арфа" в Келломяки, дача Сахарова в Терийоки, усадьба Орловского в Тюрисевя (ныне Ушково). Весьма скромными жилищами казались в сравнении с ними дома местных карельских крестьян, ютившиеся неподалеку. (Интересно отметить, что когда зимой 1939-40 гг. части Красной Армии захватывали уцелевшие финские селения, в которых сохранились старинные русские дачи и виллы, то политруки не упускали случая для проведения пропагандистской работы среди личного состава. Указывая на роскошные особняки, они приговаривали: "Вот тут, товарищи красноармейцы, была дача Маннергейма". Маннергейм олицетворялся тогда с главным финским буржуем, несметно обогатившимся на крови рабочего класса. Так постепенно побасенки политруков перекочевали и в головы переселившихся по окончанию войны на завоеванные земли советских граждан, потомки которых до сих пор уверены в существовании неких мифических "дач Маннергейма" чуть ли не в каждом поселке перешейка. В действительности же никаких дач барон К. Г. Маннергейм на территории Карельского перешейка никогда не имел, хотя иногда и отдыхал там у своей родственницы Мари Прокопэ. – Е. Б.) Постепенно приграничные земли Финляндии настолько сильно руссифицировались, что финны, приезжавшие сюда из центральных районов страны, часто не могли понять своих сородичей без дополнительных разъяснений- так много русских слов уже успело войти в обиход местного карельского диалекта. Повсеместно стали появляться новые православные церкви, число которых даже превысило количество финских лютеранских храмов- особенно в волостях Уусикиркко, Терийоки и Кивеннапа. Также вводились русские школы для дачного населения, а преимущественным правом при покупке земель на Карельском перешейке фактически стали пользоваться российские подданные.

В довершении всего в 1911 году российский Совет министров неожиданно объявил о своем решении отделить от Финляндии две ее пограничные волости- Кивеннапу и Уусикиркко и передать их Санкт-Петербургской губернии. Это сообщение немедленно вызвало бурную волну протестов со стороны коренного местного населения, национальное сознание которого до той поры еще находилось в полной отрешенности от всего происходящего на Родине. Стали устраиваться митинги протеста, на которых были собраны десятки тысяч подписей под Адресом, впоследствии направленным в Сенат для предоставления русскому самодержцу. Со стороны российских властей на это обращение народа Финляндии никакой реакции не последовало, однако действительной передачи земли все же не состоялось из-за начавшейся вскоре Первой мировой войны.

Эта война вообще внесла значительные коррективы в жизнь населения Карельского перешейка. Прежде всего исчез поток дачников из Санкт-Петербурга. Наоборот, многие петербуржцы сразу же покинули эти места, которые казались им опасными из-за возможной высадки морского десанта на побережье Финского залива. Военное время уже не позволяло россиянам блаженствовать на золотых пляжах Финляндии, кошельки их быстро опустели, великолепные особняки обезлюдели, прислуга исчезла, парки, лишенные ухода, начали зарастать, дома ветшали. В надлежащем порядке содержались лишь те имения, в которых российские хозяева оставались жить постоянно. Когда в 1917 году Финляндия обрела независимость и окончательно завоевала это право в результате гражданской войны 1918 года- граница с Советской Россией была полностью закрыта, и оставшиеся без хозяев бывшие русские имения постепенно перешли в собственность финляндского государства. Многие из этих зданий были позднее разобраны и перевезены в центральные районы Финляндии, что в некоторой мере уберегло эти постройки от полного уничтожения в период военного лихолетья и послевоенного "освоения". Лишь немногие прежние русские дачи чудом уцелели до настоящего времени, однако без должного ухода и внимания дни их также, к сожалению, сочтены. Более долговечные каменные здания сохранились значительно лучше и хотелось бы надеяться, что мы еще долго сможем любоваться их архитектурой.

Хотя многие дачники покинули Финляндию в тяжелые для России времена исторических перемен, все-таки некоторые русские семьи предпочли остаться на своих финских дачах, чем жить в большевистской России. Среди них был великий русский художник И. Е. Репин, дача которого находилась в Куоккала (ныне Репино). Этим русским пришлось, конечно, на первых порах смириться со своим новым положением национального меньшинства, причем многие русские школы были закрыты, и связь с русской культурой тогда была очень ограничена. Многим русским пришлось также взяться за изучение финского языка, поскольку теперь они жили в иной языковой среде. Но перестраиваться на новый лад пришлось не только русским, оставшимся в Финляндии. Местные крестьяне оказались тоже в иных условиях, нежели раньше. Ведь с закрытием границы с Россией полностью прервалась связь с Петроградом и отпала необходимость в обслуживании питерских дачников. Целые отрасли экономики оказались ненужными в этих условиях. Теперь местные жители приграничных районов должны были из категории обслуживающего персонала перейти в категорию производителей, то есть снова заняться нелегким сельскохозяйственным производством. Для многих ломка эта оказалась чрезвычайно болезненной. Легкие деньги, перепадавшие от русских господ, остались лишь в воспоминаниях, и теперь надо было добывать средства к существованию тяжелым трудом на пашне. Некоторые все еще продолжали надеяться, что граница откроется снова и годами ждали "у моря погоды". Но время заставило и их взяться за соху и начинать возделывать новые участки.
11. От автономии к независимости

Как уже упоминалось выше, предоставленное Александром Первым Финляндии "особое" положение, резко отличающее ее от прочих национальных окраин империи, не устраивало тех русских монархов, которые не отличались симпатиями к инородцам. Вслед за либеральными уступками Александра II, благодаря которым был созван Сейм, уравнен в правах финский язык наряду со шведским, создана национальная армия, Финляндия начала испытывать обратную тенденцию со стороны российской державы. В феврале 1899 года был издан царский манифест, ликвидировавший конституционное право финнов на самоуправление. В 1901 году распущена финская национальная гвардия, началась откровенная политика руссификации. Все это вызвало взрыв националистических антирусских настроений в финском обществе и способствовало росту оппозиционных настроений в Финляндии. После революции 1905 года наступила некоторая передышка и царизм было склонился к реформам, восстановив прежние финляндские свободы. Но то было лишь короткое затишье перед боем. В 1910 году финский парламент был вновь лишен права решать вопросы самоуправления. Теперь за это дело взялась русская Государственная Дума и Совет министров. Одним из первых решений этих властных структур стал закон о равных гражданских правах русских в Финляндии и ограничение свободы слова. Недовольным же было предоставлено право отбывать свой срок на каторге или в Сибири.

Стремление финнов к независимости подогревалось великодержавным и, нередко, шовинистическими настроениями некоторых государственных чиновников в российском правительстве, в особенности после того, как Государственная Дума вынесла свой вердикт свободам автономного княжества, выразившийся словами: "Финиш Финляндии". В результате попытки самодержавия урезать гражданские свободы и права финского народа приводили к обратному- Финляндия становилась на сторону тех сил, которые стремились уничтожить само российское самодержавие. Все оппозиционные партии, и в первую очередь партия российских большевиков, находили в Финляндии надежного покровителя своим далеко идущим планам. Всего в тридцати верстах от царских покоев лидеры партии проводили свои конференции почти не рискуя быть арестованными.

После февральской революции 1917 года Финляндия поставила вопрос перед Временным правительством о выходе из состава Российской империи. Однако Керенский оттягивал как мог рассмотрение этого вопроса, поскольку был противником идеи отделения Финляндии. Но после падения Временного правительства был созван финляндский Сейм, который 6 декабря 1917 года объявил Финляндию независимым государством. Оставалось лишь этот факт признать самой России. Провозглашенный В. И. Лениным Декрет о праве наций на самоопределение не оставлял большевикам никакого шанса на увиливание от финляндского вопроса. 31 декабря того же года Совет Народных Комиссаров признал де юре независимость Финляндии. Вожди пролетариата были безусловно уверены в скорой и неминуемой победе мировой революции, которая, разумеется, должна была стереть всякие границы между государствами. В этом смысле на Финляндию возлагались большие надежды, сбыться которым в конечном итоге все же было не суждено.

27 января 1918 года в Финляндии началась забастовка рабочих, переросшая в вооруженное восстание. Оно было поддержано беднейшими слоями финского общества и определенной частью русских солдат и матросов, которые находились в то время в Финляндии в составе воинских гарнизонов, расквартированных в крупных городах страны. Вскоре весь юг Финляндии был охвачен пожаром гражданской войны. Над Выборгом и Хельсинки реяли красные знамена, а законному правительству страны пришлось срочно эвакуироваться на северо-запад в город Ваза. В ответ на красную экспансию, создание Совета Народных Уполномоченных и провозглашение Финляндии Социалистической Рабочей Республикой правительство Свинхувуда поручило тогда отставному генералу русской армии, Георгиевскому кавалеру, барону Маннергейму возглавить народное ополчение, состоящее главным образом из крестьян. Костяком вновь создаваемой финской армии стал возвратившийся из Германии батальон финских егерей, проходивших там военную подготовку. Война шла под лозунгом Освободительной, так как считалось, что избавление Финляндии от красных является одновременно окончательным избавлением страны от российского господства и военного присутствия. На последнем этапе войны в Ханко высадилась даже немецкая дивизия фон дер Гольца, которая выбила красных из Хельсинки. На севере финнам помогала шведская добровольческая "Черная бригада" Ялмарсона. К маю 1918 года отряды финской Красной Гвардии были разбиты, а их остатки бежали в Советскую Россию. В боях погибло около 4000 красных финнов и 1000 белых, расстреляно 8000 человек и в концлагерях умерло от голода 12000 красных. Несколько сот русских были также схвачены и казнены. На этом гражданская война в Финляндии была закончена.

В 1919 году в приграничных районах Советской России вспыхнуло восстание ингерманландских и карельских крестьян против большевизма и за присоединение к Финляндии, которое все-таки было подавлено на большей территории отрядами красных. Таким образом военное противостояние между Советской Россией и независимой Финляндией закончилось только к 1920 году, когда между этими государствами был заключен Тартусский (Юрьевский) мирный договор.

При этом стороны договорились, что советско-финляндская граница будет соответствовать прежней границе Великого княжества Финляндского. (На этих переговорах стоял также вопрос о переносе границ к северу от Петрограда за форт Ино. Еще в 1918 г. прокоммунистическое правительство самопровозглашенной "Финляндской Социалистической Рабочей республики" пошло на такие уступки в пользу Советской России. Но в 1920 г. большевики имели дело уже с совершенно иным правительством, которое жестко отстаивало интересы своей страны и немедленно отвергало всяческие предложения советской дипломатии о переносе линии границы от р. Сестры.– Е. Б.) Одновременно советское руководство возвратило Финляндии старый долг царского правительства, обещавшего еще в 1864 году передать районы Печенги (Петсамо) за уступленные России земли деревни Куоккала. Петсамо стало частью Финляндии в 1920 году. Финляндия выполнила также и условие советской стороны, выведя свои войска из приграничных районов Советской Карелии, где они поддерживали крестьянское восстание против большевизма.
12. По ту сторону Сестры

1920-е годы стали для финляндского приграничья началом значительного подъема и прогресса земледелия. Пахотные площади расширялись главным образом за счет лесных угодий. Началась также мелиорация болот с целью превращения их в пахотные земли.

С 1920 по 1937 год в волости Кивеннапа площадь обрабатываемых полей увеличилась примерно на 2000 га, что составило 52% прироста от первоначального объема сельхозугодий. Почва и климат весьма подходили для возделывания зерновых культур, особенно пшеницы, а также картофеля. Среднеплодоносные легкообрабатываемые почвы, обильное количество годовых осадков, теплое лето и длинная осень выгодно отличало эту местность от других районов Южной Карелии. Важной отраслью сельскохозяйственного производства было животноводство. Уход за живот! 1ыми значительно улучшился, много внимания уделялось вопросам селекции. В 1937 году было основано животноводческое инспекционное общество, оказавшее большую помощь сельским труженикам. Волость Кивеннапа занимала ведущие позиции в свиноводстве, уступая первенство только знаменитой свиноводческой волости Саккола (ныне Громово), которая была известна во всей Финляндии. Продукция сельского хозяйства, в особенности мясомолочная, отправлялась теперь целиком и полностью только в направлении Центральной Финляндии, поскольку дороги, ведущие в Петроград, были отрезаны границей.

Пограничный режим был в те времена достаточно строгим. Берега реки Сестры затянули рядами колючей проволоки, преимущественно со стороны Советской России. Все мосты через реку были взорваны за исключением единственного железнодорожного моста у станции Белоостров, по которому осуществлялись все железнодорожные перевозки между Финляндией и СССР. Несмотря на усиленную охрану границы с обеих сторон некоторая часть местного населения продолжала заниматься контрабандой, поэтому в дополнение к таможенному персоналу на финляндской стороне Карельского перешейка была учреждена таможенная полицейская служба под названием "Пограничная стража Перешейка". В 1936 году она стала постоянно действующей и взяла на себя все таможенные функции. Пограничная стража была распределена вдоль всей границы, проживая в приграничных деревнях и участвуя активно в деревенской жизни. Силами погранзастав часто проводились спортивные состязания, как правило по лыжным гонкам и стрельбе. Физической подготовке и выносливости финны придавали особое значение. Спортивные молодежные общества были основаны почти в каждой деревне Карельского перешейка. Их объединяли центральные союзы спортивных обществ волостей. В Кивеннапе, например, было спортивное общество "Укко", в Уусикиркко- "Тэрявя", основанное еще в 1902 году, в Терийоки было несколько спортивных обществ, которые неоднократно меняли свои названия.

Для обучения молодых девушек домоводству повсеместно создавались отделения женского общества "Мартта". А в 1917 году в Терийоки возникло отделение Союза женщин Финляндии.Эти организации стремились с помощью курсов, лекций, выставок и прочих методов воспитать умелых хозяек и вырастить из молодого поколения работящих, активных людей.

В Финляндии и, разумеется, на Карельском перешейке имелись также и скаутские организации, начавшие свою деятельность уже в 1910-1911 годах.

В 1899 году в волости Кивеннапа крестьяне основали общество земледельцев. Еще в 1910 году оно организовало первую сельскохозяйственную выставку, где многосторонне были представлены достижения сельскохозяйственного производства волости.

Во второй половине XIX века в Финляндии начали основываться народные школы. Сеть их постоянно увеличивалась, и к концу 30-х годов нынешнего столетия в большинстве деревень Карельского перешейка имелись свои народные школы, дававшие 7-летнее образование. Просветительская деятельность разворачивалась также и в создаваемых повсеместно молодежных обществах. В начале своей деятельности эти общества основывали в различных деревнях избы-читальни, курсы по ликвидации неграмотности, песенные хоры, постановочные студии, а также проводили разнообразные спортивные мероприятия. Большую помощь молодежные общества оказали развитию библиотечного дела. Первое библиотечное общество возникло в Финляндии в 1922 году. Средства для покупки книг получали обычно от проведения культурно-массовых мероприятий, которые организовывались молодежными обществами. Все общественные организации, а также просветительские учреждения имели собственные дома, построенные с помощью и на средства жителей тех деревень, где они располагались. Собственные здания имели также и отделения Союза Рабочих Финляндии.
Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.terijoki.spb.ru/